Ненаписанный репортаж

Ну что у нас за новости! Политика да ДТП. Осточертело.

А тут завод недалеко, работал я на нём одно время. Не то что "отвёрточная сборка", нормальное производство, выпускает конкурентноспособную технику, не только по стране, а даже и в Европу, и в Штаты отправляли. И все о нём молчат, будто узнать, что в миллионный раз где-то столкнулись две машины - гораздо интересней, чем узнать, что у нас есть нормальное производство.

А не позвонить ли мне ребятам из рекламного отдела, те к директору сходят, договорятся, чтоб меня пропустили, пройдусь я по заводу, сделаю хороший репортаж, рекламщики фоток подкинут - их техника на фоне экзотических гор и джунглей. Красивый репортаж получится, директор спасибо скажет.

А что мужики с завода скажут? Если делать объективный репортаж, придётся сфотографировать не только красивые кабинеты в конторе, но и рабочую раздевалку, где людям между шкафчиками не протиснуться, а стены вместо краски покрыты плесенью. Придётся рассказать, что все уже забыли, что суббота - выходной день, а оплачивают им работу в субботу и в ночь так , что они получают меньше, чем за будни. Что у директора все, кроме него - идиоты, и стиль руководства на заводе - оголтелое хамство, что при численности 700 человек за год приходит и увольняется ровно столько же. Что председатель "шмаковского" профсоюза - он же начальник ОК, а рабочего, который пытался организовать профсоюз, выгнали и велели к заводу не подпускать.

Что контору который раз не то что ремонтируют, а и вовсе новый дизайн ей создают, а литейка - с 1913 года, и там - как в аду. Что директор своей "даме сердца" 500-й мерс за счёт завода купил, да ещё платит за то, что она теперь на нём на работу ездит, а в цеху станки "ДИП" работают - им по 60 лет.

Вот такой репортаж получится. Не пойду я, наверно.

БЕДНЫЙ ЯГО

Я вам хочу пересказать своими словами сочинение господина Шекспира: "Трагедия об Отелло, венецианском мавре".

- Зачем? - удивитесь вы, - ведь Шекспир и сам неплохо об этом написал.

- Тогда позвольте в начале моего повествования о печальных событиях давно минувших дней сделать две предпосылки. И если я не привлеку вашего внимания, можете дальше не читать.

Первая. В основе многих великих литературных произведений лежали реальные события, более скучные и не такие грандиозные. Грандиозными их сделал уже авторский вымысел, обеспечив тем самым им жизнь в веках. Но при этом у гениального автора все поступки героев глубоко психологически мотивированы, а описание людей, природы, событий абсолютно верны и часто содержат скрытую информацию, о которой не догадывался, возможно, и сам автор. И это позволяет сквозь канву вымысла разглядеть основу реальных событий.

Именно так поступил Шлиман: убрав из "Илиады" богов, он получил хронику Троянской войны, нашёл и раскопал Трою.

И вторая предпосылка. Есть несколько уровней познания шедевров мирового искусства. Основная масса людей довольствуются расхожими стереотипами: они что-то слышали о безумной любви Ромео и Джульетты, о безумной, опять же, ревности Мавра, а дон Кихот, похоже, был какой-то лох, который уступал место в автобусе блондинкам, даже когда не собирался с ними знакомиться, да к тому же ещё и взяток не брал. На втором уровне публика знакома с ними, в основном, по театральным постановкам, оперным либретто, а кое-кто кое-что и читал. И лишь немногие добираются до первоисточников и знают, что Пушкин на самом деле писал:

"Любви все возрасты покорны,

Но только в юные года

её порывы благотворны",

а "Приключения дон Кихота" - толстая скучная книга, которая, однако, и по сей день не потеряла своей актуальности и предупреждает: так будет со всяким, кто до дури насмотрится мексиканских сериалов.

А вот чтобы разглядеть, как я уже сказал, сквозь канву вымысла основу реальных событий, так это редко кто до этого доходит. Честно говоря, кроме меня и Шлимана, так больше я никого и не знаю.

А прелюбопытно получается, если сравнить то, что написал автор и то, что было на самом деле.

Взять, к примеру, "Сон в Иванову ночь" того же г-на Шекспира. Феи, эльфы, лошадиные головы какие-то - ну, казалось бы, какие тут могли быть реальные события, чтобы послужить основой для создания этой сказки? Но если уберём всё, чего в жизни не бывает, останется банальный сюжет. Жил где-то в городишке богатый человек, и была у него дочь, мало что богатая наследница, так ещё и Красотка. И образовался вокруг неё этакий любовный ромб, можно сказать. С одной стороны - Жених, папочкин протеже, серьёзный молодой человек, со склонностью к коммерции, способный продолжить семейный бизнес, а с другой - этакий Бабник-перехватчик, кроме как девок портить, вообще ни на что не способный. Но как раз такие Красоткам и нравятся. И, наконец, в синем углу ринга - Лучшая подруга, серая мышка, бывшая пассия Жениха, с надеждой вернуть его, или уж хотя бы утешить со временем того, кто останется безутешным.

Ну, наш перехватчик - парень не промах, уговорил девицу бежать в соседний городишко и там жениться, правда, добежали только до соседнего леса, а там он своё урвал, и жениться ему расхотелось. Да ему и раньше, похоже, не очень-то хотелось. А тут погоня - официальный Жених с Лучшей подругой, которая её и заложила - из лучших побуждений, конечно, но не раньше, чем слишком поздно. 

Прикиньте, какой точный расчёт: Жених наш совершенно отчётливо видит, что невеста его, скажем так - "сэконд хэнд" , а мы так не договаривались, и начинает ударять за Лучшей подругой, но и Бабник, продрав глаза, туда же - на то он и Бабник, ему с Красоткой уже не интересно. Теперь подруга вся в шоколаде, а Красотка - в слезах и сами понимаете в чём. Дело чуть не доходит до всеобщего мордобоя, но тут совершенно случайно на них наезжает охота во главе с герцогом, его невестой, и старый мудрый папочка при них. Герцог всегда любил поохотиться перед свадьбой. После того, как дело получает такую огласку, все они просто обязаны жениться. Мудрый правитель решает это силовым методом: поскольку 4 - это 2+2, он обрывает у нашего ромба лишние рожки и делает два диполя: Красотку с Бабником и лучшую подругу с отставным Женихом, бывшим её дружком. Пожалуй, дамы добились своего.

И как Шекспир из таких пустяков догадался сделать такую комедию! Вот что значит - Гений.

Теперь поговорим об "Отелло".

К началу трагедии расклад был такой. Действующие лица:

Отелло. Как и предок Пушкина, у себя на родине принадлежал к царскому роду, в детстве был захвачен и продан в рабство, перенёс много бед, попал в чужую страну, где в конце концов стал генералом, но чужаком всё равно оставался. Рубака и хороший полководец, чем и заслужил признательность Венеции. В военных походах ел из одного котла со своими солдатами, пил то же, что и они, да и девки, похоже, общие были. Да и в Венеции в тех же кабаках обретался. Хоть генерал, а ни кола, ни двора, и никакого опыта нормальной венецианской жизни.

Яго. Второй сапог от той же пары. Тоже стоптанный и изрядно побитый в сражениях за Венецию, правда, дослужился только до сержанта, а тут вакансия открылась, хотел в офицеры проскочить, да говорят - простоват ты больно для лейтенанта, прапорщика дали, чтоб не обижался. Как годы стали брать своё - женился, на какой-то маркитантке, что под рукой оказалась, чтоб свой угол был, чтоб было кому еду приготовить и портянки постирать. Иначе как "честный Яго" его до финала трагедии никто не называет. Не знаю, как в Венеции, а в Англии и через пару сотен лет этот тип не перевёлся. Такие сержанты - любимые герои Киплинга. Есть ли у него причины ненавидеть своего генерала? Как сказать. По службе обошли - это верно. Но если Яго собирается мстить всем, с кем переспала его жена, ему надо перейти в турецкую армию, чтобы сражаться против своих однополчан.

Эмилия, жена Яго. Что о ней ещё сказать? Хитровата, блудовата, грубовата. Входит в бальзаковский возраст - последний шанс урвать своё. С Яго у них взаимные чувства.

И, наконец, наша юная прелестница - Дездемона. Воспитывалась в строгих правилах Венеции времён Казановы. Дочь очень влиятельного сенатора, и очень романтическая молодая особа. То есть в буквальном смысле - романтическая, начиталась романов, и думает, что и в жизни надо вести себя так же. Никакого контроля над чувствами. Главное - это Любовь, влюбилась - так пусть всё вдребезги, но отдаться этой любви. А опять влюбится - и опять вдребезги? А ведь её папаша Отелло об этом предупреждал. Да и не нагулялась ещё девица.

А что мы ещё знаем о том мире, из которого Отелло выдернул её, как морковку? Родилась, училась, друзья какие-то были? Ничего не знаем.

Благородный Кассио. Кроме того, что он благородный, он ещё и хороший мальчик - хоть сейчас в "Ласковый май". Пацан вчерашний, штаны на лямках, и вдруг назначен лейтенантом. Есть отчего расстроиться Яго. А теперь догадайтесь с трёх раз, кто ему составил протекцию.

Есть ещё один персонаж - Родриго. То есть он вроде бы и есть, а вроде бы и нет - он появляется только наедине с Яго, чтобы тому было с кем поделиться своими самыми грязными мыслями. А то как бы мы об этом узнали? В общем, он что-то вроде доктора Ватсона при Яго. Кроме того, он, по-видимому, врождённый идиот. Он неограниченно снабжает Яго деньгами, чтобы тот добился для него взаимности Дездемоны (?!). Нет, ну если бы Эмилии - тогда ещё понятно. Но кто Яго - Дездемоне? Судя по их социальному положению, вряд ли они были знакомы до её замужества. Так что все сцены с участием этого персонажа можно рассматривать как авторские ремарки.

Итак, генерал Отелло решил жениться. То есть не то, чтобы решил. Если, кроме того, что ты генерал, ты ещё и старый негр, а за тебя согласна выйти юная блондинка, дай бог не помереть от счастья.

Нет, но она-то! Молодая, красивая, из богатого дома сбегает к старому негру в солдатский кабак. Пусть он и генерал, но папочка-то у неё вообще второй человек в Венеции. С чего бы? Как считает Отелло, Он Её пленил рассказами о своём героическом прошлом. Это единственный случай в истории мировой литературы.

Хотя … Дело – то как было? Пока наш старый негр бухал с соратниками в кабаке, девица сама вылезла в окошко, взяла наёмную гондолу и осчастливила его, как снег на голову. Одна, с наёмным гондольером, без ей приличной свиты и охраны… 

Может, ей очень надо было замуж? И Кассио рядом будет.

Не знаю, что решил бы наш бедный негр, будь у него время подумать, но времени ему не дали. Папаша – сенатор, чтоб поделиться своей радостью, поднял средь ночи всю челядь, родню и друзей и заявился следом, вопия на всю Венецию. И тут уж ни о каком возвращении втихую сумасбродной девицы в отчий дом (как Наташу Ростову от Курагина) и речи быть не может. У Отелло теперь только два выхода – суд Линча или женитьба. А потому молодые наши объявляют, что уже обвенчались. Где? Ночью, в кабаке? Вы видели там священника? И, кстати, мавр – не мусульманин?

Но тут их всех зовут без промедленья к дожу, Венеция в опасности – турецкий флот идёт на Кипр. Кроме как Отелло турок бить некому, и плыть на Кипр надо немедленно. Куда деваться бедной Дездемоне? Отелло робко заикается – как бы, мол, генеральше моей квартирку какую – нито, да пензию, пока я в командировке, но дож ловко переводит стрелки на папу, а папа говорит – я и вовсе ни при чём, сбежала так сбежала, у ей теперь муж есть. Но тут наша молодая просит дожа извинить её за присущую ей простоту, и заявляет, что всю жизнь мечтала съездить с милым в медовый месяц на войну. От этого шансы стать вдовой, пожалуй, не уменьшатся, зато резко падают шансы стать соломенной вдовой.

          Д о ж

Решите сами, здесь ей оставаться

Иль с вами ехать; очень спешно дело –

Ответьте спешно; ехать вам сегодня.

Д е з д е м о н а

Сегодня ночью?

Д о ж

Да.

О т е л л о

Я рад душевно.

То есть он всегда любил войной заняться вместо первой брачной ночи.

Напоследок папа благословляет молодых:

- Смотри за нею, мавр, она

отца уж обманула – будет ли верна!

Отелло с одним из своих офицеров тут же отплывают на Кипр на двух кораблях, на третьем утром им вдогонку отправится второй, взяв полномочия генералу от сената, и всё, что ему положено по чину. А так же молодую жену со служанкой. В служанки ей определили Эмилию. Она её дурному не научит.

Но тут вопрос: кого из офицеров взял генерал Отелло с собой? Кассио, который в солдатской словесности силён, или Яго, который на глазах Отелло дрался на Кипре, на Родосе и в землях разных, языческих и христианских? Не на пикник, чать, едут, такая заварушка предстоит, что надо иметь при себе проверенного человека, а Кассио только под ногами путаться будет.

Так что, как бы господин Шекспир не отмазывал Кассио, не мог Отелло взять его с собой. Это в жизни Отелло человек простодушный. Но генерал–то он хороший. А значит, не Кассио, а Яго отплыл ночью с Отелло на втором корабле, а Кассио с дамами – утром, после того, как канцелярия Дожа открылась и выдала всё, что Отелло причиталось. Война – войной, а обед по расписанию.

А к т  в т о р о й

На Кипре. ]

(Честно говоря, тут неувязочка получается. От Венеции до Кипра – тысячи две с половиной километров, и плыть им по тем временам дней пять, не меньше, а туркам, даже от Босфора – втрое ближе, так что поспевал Отелло только к шапочному разбору. Но Шекспиру из Англии всё это казалось рядом, так что венецианские корабли вроде как на следующий день прибывают)

На Кипре все в тревоге. Ночью пронёсся шторм – скорее, ураган. Где турки, где подкрепления из метрополии – неизвестно. Мобильников-то не было ещё. Но в море появляется корабль. Наместник Монтано со своими офицерами спешит на берег. Венецианский корабль «Веронец», весьма потрёпанный, но целый, входит в порт. На берег сходит прапорщик Отелло. Его корабль бурей отнесло, он был свидетелем, как флот турецкий бурей разметало и много кораблей погибло. Войны не будет. Где генерал Отелло, жив ли, он не знает, надеялся, что тот уже на Кипре. Что ж, остаётся только ждать.

Второй корабль к гавани идёт. Народ спешит встречать Отелло. Но это наши милашки прибыли. Они вышли в море после шторма и прямиком спокойненько дошли до Кипра.

- А где этот противный папашка, почему он не встречает свою любимую жёнушку?

- Ах, Дездемоночка, вам так к лицу матроска!

На глазах у скрежещущего зубами Яго эта сладкая троица обменивается поцелуйчиками и галантными любезностями. Благо, как сказал Кассио, воспитанье им это позволяет. За этим представленьем все забыли, что генерал-то, может, утонул. И как-то никто не обратил внимания, что корабль Отелло входит в гавань. А вот и генерал, никем не встреченный и никому не нужный, выходит на площадь. Но, видать, он за эти пять дней так распалился в ожидании первой брачной ночи, что ничуть не озадачен такой встречей, и при виде Дездемоны от радости ревёт, как олень во время гона:

- Жена моя!   - и далее, высоким штилем десять строчек.

По случаю чудесного избавления от турецкой эскадры объявляются народные гулянья, а лейтенант Кассио назначен в караул. Кого ж ещё? Он на галере отдохнул неплохо, и надо к службе приучать его, пока нет турок. К тому ж, у генерала, похоже, что-то виденное краем глаза отпечаталось в подсознании, и у него появились некоторые сомнения по поводу последних назначений.

Красавчик наш с приказом справился неплохо: надрался тут же, как ишак, до полного озверения, но виноват в том Яго. Если вы по молодости имели женатых друзей, вам эта песенка знакома. Надравшись, вспомнил, что он таперича не то, что давеча, он теперь офицер, вытащил свою шпажонку и принялся гоняться за прохожими. Наместник Монтано, Яго и другие офицеры попытались его остановить, так он в запале своей зубочисткой сделал лишнюю дырку в Монтано.

Пришлось генералу опять оставить любимую жену и разбираться с этими придурками. Монтано он обещал собственноручно заштопать и зашпаклевать в местном госпитале, а Кассио отстранил от службы. Не слишком строгое наказание за дебош и ранение первого человека на острове. Кассио с перепуга протрезвел, но не слишком. Нет бы прикинулся веником – и в угол, сиди, не отсвечивай, тем более, что намекнул Отелло через третьих лиц – подождём, пока всё утихнет, и верну обратно. Так нет – он ведёт себя как избалованный истеричный младенец, у которого мать забрала конфетку перед обедом, чтоб аппетит не испортил. Отдай сейчас, и всё тут!

Не успел Отелло вернуться из госпиталя, как Кассио, на рассвете, привёл ему под окна банду музыкантов с гнусавыми духовыми инструментами и устроил концерт. Это чтоб генералу удружить. У нас вообще-то за такие вещи морду бьют. Я даже стал сомневаться, в самом ли деле он просто идиот. Может, издевался над старым бедным негром внаглую? Генералу пришлось им заплатить, чтоб поспать дали. Потом, не успел тот уйти из дома осматривать укрепления, как Кассио пробрался к его жене – лучший способ помириться с начальником! - чтоб уговорить её похлопотать за него перед мужем. Хотя служанка передала, что она и так уже хлопочет. Но он в личной беседе, видимо, сумел привести настолько веские аргументы, что Дездемона тут же обещала, что лишит мужа всех видов довольствия, пока Кассио снова не станет любимым лейтенантом не только генеральши, но и генерала. Притом никто даже не поинтересовался, жив ли Монтано, который вроде помирать собирался, но Дездемоночка считает, что её красавчику за такую мелочь достаточно простого замечанья.

(Дальше – полная хренатень. Генерал использует каждую свободную минуту для консультаций по своим семейным делам с прапорщиком, а не с замполитом или хотя бы нач.штаба; генеральша при виде мужа начинает верещать и топать ножками, чтобы он немедленно полюбил Кассио, как она, и вернул на должность, а наш красавчик интенсивно с ней общается, убегая, как робкая лань, при виде Отелло, который уже больше напоминает разъярённого быка, а не влюблённого оленя. Отелло, видя, как каждый раз при его возвращении домой от жены выскакивает Кассио и удирает, начинает обсуждать с Яго конкретные способы убийства жены и любовника, причём Яго обещает взять Кассио на себя. Это чтоб мы потом не удивлялись, почему Отелло убьёт жену и себя, а Кассио не тронет; видимо, на Яго понадеялся. Все действующие лица постоянно становятся в третью позицию и произносят монологи – предпринимается массированная атака на психику зрителей, ведь они должны поверить не в то, что видят, а в то, что им говорят.

В дополнение ко всему этому вовсю задействуются мифические персонажи: кроме уже упомянутого Родриго, который неизвестно как прибыл на военном корабле в зону боевых действий, появляется Бьянка. До сих пор о ней лишь однажды вскользь упомянули в самом начале первого действия: специально для нас Яго говорит Родриго, что Кассио без памяти влюблён в одну красотку. Это нам в подсознание забивается гвоздик, что, мол, у Кассио есть безумная любовь, так что его отношения с Дездемоной вполне невинны. Теперь же и Бьянка неизвестно как (наверно, на чартерном прилетела) появляется в прифронтовом Кипре, в неделе пути от Венеции, и оказывается, что она просто шлюха, а влюблённый в неё Кассио называет её не иначе, как «надушенный хорёк». Нужна она здесь только для того, чтоб хитроумный Яго дал подслушать Отелло её разговор с Кассио, выдав за Дездемону. 

Старый негр, похоже, ещё и глухой был, голоса жены не знал.

А тут ещё прибывает из Венеции некто Лодовико, посланец дожа, с абсурдным приказом: Отелло отбыть в Венецию, оставив Кассио наместником. Это очень интересно, вдумайтесь. Кроме того, что Лодовико – посланец дожа, он ещё и родственник Дездемоны. И он привозит приказ, который был написан, скорее всего до того, как дож получил какие – либо известия с Кипра. А если и получил, ещё интереснее: вместо Монтано, который лежит раненый в госпитале, наместником назначается Кассио, который на службе Венеции отличился только одним: будучи назначен в караул, напился, устроил пьяный дебош и тяжело ранил наместника, и в настоящее время от службы уволен. 

Получается, вроде как Кассио перед отъездом сказали: ты езжай там, Монтано зарежь, а мы тебя вместо него наместником назначим.

Видимо, и в те времена суд не очень верил результатам следствия, если не было улик, и потому улика появляется. Это пресловутый платочек с вышитой клубничкой, который Дездемона якобы потеряла, а подлый Яго подкинул благородному Кассио, а тот, в свою очередь, отдал шлюхе (или красотке, я запутался) Бьянке переснять узор. Хотя это был обычный носовой платок и использовался хозяином по назначению (Отелло просит жену дать платок, так как у него сильный насморк), платочек-то был непростой. Ещё его покойной маме его подарила цыганка, и объяснила, что, пока платок у неё, муж ей будет полностью покорен. А мама, помирая, отдала платок сыну, завещав отдать будущей жене. За что она сына так не любила? 

Платочек этот побывал с Отелло во всех сраженьях, кораблекрушеньях, и даже в плену и в рабстве он его сохранил. Интересно, где он его тогда прятал. Помните часы в «криминальном чтиве»? Во всяком случае, хотя платок был старше, чем Отелло, и тот в него сморкался иногда, Отелло подарил его невесте. Ни хрена себе свадебный подарочек от генерала! Чем стирал, интересно, у меня платки столько не держатся.

И что ещё интересно, Шекспир этот момент никак не комментирует, то ли у Отелло в роду все подкаблучники были, то ли он покойную маму так уважал, но ведь любой нормальный мужик оставил бы платок себе, гарантировав этим себе счастливую семейную жизнь. А Отелло отдал.

Да наверно обыкновенный сопливчик был, просто, когда Дездемона припёрлась к нему в «Стрелец», где они с ребятами бухали, у него ничего подходящего для свадебного подарка больше не было, и купить не успел – сразу на Кипр отослали, вот он ей и впарил.

Так что все эти чисто драматические события, специально написанные нами мелким шрифтом, мы вынесем в скобочки, и будем принимать критически.)

Итак, вернёмся к нашим берберийским баранам. Вернулся наш герой домой совсем никакой. Ночь после плаванья поспать не дали, целый день по укрепленьям лазил, съел на завтрак, обед и ужин скандал от любимой жены (как тут не вспомнить – она его за муки полюбила!), а вечером пришёл – опять скандал. Верни Кассио, он тебя так любит, он за тебя всегда заступался, когда я о тебе плохо говорила. Интересно, когда это?

Пора бы подвести итоги экспедиции.Турок раскидало штормом, войны не было, но без всякой войны его лейтенантом то ли тяжело ранен, то ли убит первый человек на острове. Причём лейтенантом он сам назначил совершенно не годного для этого человека, а старого соратника Яго ни за что обидел, обойдя по службе. А тут прибывает родственник жены и через его голову уволенного со службы Кассио назначает наместником.

У кроткой красотки Дездемоны сразу после замужества характер кардинально испортился, а её протеже Кассио вылазит от неё только при приближении мужа. Который видит её гораздо реже. И дуэнью ей неплохую подобрал.

Похоже, это первый случай, когда над ним вся армия тихо ржёт в кулак. Тут уж точно, как сказал Высоцкий:

- Если правда оно – ну, хотя бы на треть,

Остается одно – только лечь, помереть.

А, главное, и винить–то особо некого – со всех сторон сам дурак. Так что остаётся одно: зарезаться служебным кинжалом.

Тут бы нашей блондинке помолчать немножко, поутихнуть, пожалеть мужа – может, и обошлось бы, так нет – обещала же своему придурку, что и в постели будет мужа допекать, пока своего не добьётся, ну и допекла…

Оно, конечно, красиво:

- Молилась ли ты на ночь, Дездемона?

Но, сдаётся мне, придушил он её без лишних слов, а с диким рёвом, что называется, в состоянии аффекта.

(Если верить г-ну Шекспиру, придушенная Дездемона ещё разговаривает со служанкой, и только потом умирает)

А в это время в городе вышеупомянутый Лодовико с Грациано, дядей Дездемоны, который вообще непонятно откуда здесь взялся, слышат на тёмной улице крики, идут туда, и кого же они там застают? Конечно, благородного Кассио, над свеженьким трупом человека, которого опознают как венецианского дворянина, того самого, которого ему помешал зарезать Монтано в прошлый раз. Об этом говорит подоспевший честный Яго, но его почему-то никто не слушает. Кассио слегка ранен в ногу, но кричит, что умирает, что этот человек на него напал с шайкой воров. 

Поскольку покойник своей версии не выдвигает, все сразу верят Кассио и отправляются в гости к Отелло, который вообще-то собирался поспать. Причём Кассио несут на носилках, а сбежавший из госпиталя непонятно кем разжалованный Монтано тоже примыкает к ним.

Ввалившись в супружескую спальню, честная компания наблюдает кошмарную картину. Дездемона на брачном ложе совсем скучная, мавр над ней рыдает, а её служанка, она же жена Яго, кроет его распоследними словами. 

Все с криками: - Держите Мавра! – убегают за двери, причём прихватив его меч, мавр пронзает себе кинжалом, после чего тоже произносит последний монолог, Эмилия вопит: - Ловите Яго, он во всём виноват, все ей сразу почему-то верят, Яго смекнув, к чему идёт дело, протыкает её и задаёт дёру. (Впрочем, что протыкает – ещё не факт, Шекспир всегда любил в финале кучу трупов) Все его ловят, а поймав, поручают благородному Кассио пытать его самыми страшными пытками, пока он не сознается во всём, в чём надо. 

Тут где-то Грациано поминает между делом, что Брабанцио, папаша Дездемоны, дуба врезал от огорчения, и теперь он – законный наследник и Брабанцио, и Дездемоны, и Отелло, и домик-то теперь его.

С чем все присутствующие его и поздравляют, а Кассио – с назначением на должность наместника, причём Монтано не имеет ничего против. Наверно, жить хочет.

К О Н Е Ц .

P.S. Решил я заглянуть во вступительную статью, дабы уяснить – а что говорит об этом современное литературоведение, и не открыл ли я, образно говоря, Америку. К сожалению, статья начиналась с анализа “Ромео и Джульетты”, и я погиб на фразе:

“В любви Ромео и Джульетты Шекспир выразил истинно ренессансное представление о любви как о мощной гармонизирующей силе, объемлющей собой плотское и духовное и составляющей части космического универсума. “


P.P.S.  эту историю я написал давно. Теперь мне кажется, что дело было ещё глубже, и в новую схему ложатся все факты, в том числе даже такой пустяк, как то, что Дездемона "всё рассказала" служанке после того, как её придушили.
Дож решил уничтожить слишком влиятельного сенатора Брабанцо. Тот, в свою очередь, решил перед схваткой вывести из-под удара дочь и отослал её с Отелло на Кипр. С ними он посылает телохранителя - Родриго. Но дож решил уничтожить не только сенатора, но и его сторонников на Кипре: генерала Отелло и губернатора Монтано. Он посылает киллера Кассио и всю бригаду: Грациано и пр. Кассио в награду обещано губернаторство, а Грациано - имущество Брабанцо и Отелло.
Я, может, перепишу эту историю, но сначала прочитаю историю Венеции.