Количество просмотров за прошлую неделю

14

среда, 28 декабря 2011 г.

Как бросить курить





Нет ничего проще, чем бросить курить. Я сам раз сорок бросал.
Марк Твен.


Я много раз бросал курить - чтоб кому-то (или себе) что-то доказать, на спор, потому что мне говорили, что надо, и не знаю почему. Нормальный процесс - сутки не куришь и строишь из себя героя, а на другой день выкуриваешь тройную норму, и всё. Лучше всего на спор, с другом: живёшь в ожидании проставы, ещё один стимул снова начать.
Потом я как-то вдруг решил, что пора бросать, и бросил. Со второго раза, в первый раз месяц не курил, ходил злой, как чёрт, на празднике закурил опять. Так что здесь расскажу, как бросить совсем.
Главное - бросить так, чтоб больше никогда не тянуло. Это - трудно.
Эту систему я когда-то прочёл у В. Леви, плюс личный опыт. У него схема рассчитана на три месяца, я бросил за две недели.

Почему надо бросить курить.

Да курите на здоровье! Если нет никаких аргументов, почему надо курить, какие вам нужны аргументы, чтоб бросить? Ваше дело.

понедельник, 26 декабря 2011 г.

Александр Галич, Рождество

Всё шло по плану, но немножко наспех.                          
Спускался вечер, спал младенец в яслях,
Статисты робко заняли места,
И Матерь Божья наблюдала немо,
Как в каменное небо Вифлеема
Всходила благовещенья звезда.

Но тут в вертеп ворвались два подпаска
И крикнули, что вышла неувязка,
Что праздник отменяется, увы,
Что римляне не понимают шуток,
И загремели на пятнадцать суток
Поддавшие невовремя волхвы!

Стало тихо-тихо-тихо
В крике замерли уста
Зашипела, как шутиха
И погасла та звезда.

Стало зябко-зябко-зябко,
И в предчувствии конца
Закудахтала козявка,
Вол заблеял, как овца.

Все завыли, захрипели,
Но, не внемля той возне
Спал младенец в колыбели
И причмокивал во сне.

Уже светало, розовело небо,
Но тут раздались гулко у вертепа
Намеренно тяжёлые шаги,
И матерь Божья замерла в тревоге,
Когда открылась дверь и на пороге
Кавказские явились сапоги.

И разом потерявшие значенье
Столетья, лихолетья и мгновенья
Сомкнулись в безначальное кольцо.
А он вошёл и поклонился еле
И обратил неспешно к колыбели
Забрызганное оспою лицо

Значит вот он, этот самый
Жалкий пасынок земной,
Что и кровью и осанкой
Потягается со мной.

Неужели, неужели,
Столько лет и столько дней
Ты, сопящий в колыбели
Будешь мукою моей?

И меня с тобою, пешка,
Время бросит на весы?
И недобрая усмешка
Чуть встопорщила усы.

А три волхва томились в карантине.
Их в карантине быстро укротили,
Лупили и под вздох и по челу,
И римский опер, жаждая награды,
Им говорил - Сперва колитесь, гады,
А после разберёмся, что к чему.

И, понимая, чем грозит опала,
Пошли волхвы молоть, что ни попало,
Припоминали даты, имена,
И полетели головы, и это
Была вполне весомая примета,
Что новые настали времена.

среда, 21 декабря 2011 г.

Поздравляю всех с праздником!



Во- первых, вчера мы нечувствительно пережили Карачун.




Карачун (Корочун) - славянский праздник в честь бога Карачуна (второе имя Чернобога), отмечаемый в день зимнего солнцеворота, 21 декабря. Славяне верили, что в этот день власть переходит Карачуну - божеству смерти, подземному богу, повелевающему морозами. Считалось, что он повелевает зимой, морозами и укорачивает светлое время суток.
В этот день медведь на другой бок переворачивается.

А сегодня - Коляда!

Коляда - славянский праздник зимнего солнцеворота и одноименный бог. Празднуется в день зимнего солнцестояния (21 или 22 декабря) - не всегда в один и тот же день, как и все остальные главные славянские праздники (Купала, Масленница), связанные с четырьмя основными ежегодными астрономическими событиями.



Коляда у славян знаменует новогодний цикл. Нарождающееся Солнце выступает в образе ребенка. Младенец - это диск Солнца, издревле называемый Коло. Праздник Коляды диаметрально противоположен Купале. Знаменует сезонный поворот, прибытие света, умирание старого, приход сильного-молодого.
В день зимнего солнцеворота в дома приносят снопы и куклы и поют песни - колядки с пожеланиями благополучия дому и с просьбами о подарках - караваев и пирогов, суля скупым бедность. Колядующие наряжаются медведем, конем, козой, коровой, а это древний символ изобилия.



Народный календарь” А. Стрижева говорит следующее:
Когда-то Коляду воспринимали не как ряженого. Коляда была божеством, причем одним из влиятельных. Коляду кликали, зазывали. Коляде посвящали предновогодние дни, в ее честь устраивались игрища, учиняемые впоследствии на Святках. Последний патриарший запрет на поклонение Коляде был издан 24 декабря 1684 года. Полагают, что Коляда признавалась славянами за божество веселья, потому-то его и призывали, кликали в новогодние празднества веселые ватаги молодежи.

http://slavs.org.ua/kolyada-7516

Теперь каждый следующий день будет всё светлей, и жить веселей. Хорошие праздники были у наших предков! 

воскресенье, 20 ноября 2011 г.

Ненаписанный репортаж


Ну что у нас за новости! Политика да ДТП. Осточертело.
А тут завод недалеко, работал я на нём одно время. Не то что "отвёрточная сборка", нормальное производство, выпускает конкурентноспособную технику, не только по стране, а даже и в Европу, и в Штаты отправляли. И все о нём молчат, будто узнать, что в миллионный раз где-то столкнулись две машины - гораздо интересней, чем узнать, что у нас есть нормальное производство.
А не позвонить ли мне ребятам из рекламного отдела, те к директору сходят, договорятся, чтоб меня пропустили, пройдусь я по заводу, сделаю хороший репортаж, рекламщики фоток подкинут - их техника на фоне экзотических гор и джунглей. Красивый репортаж получится, директор спасибо скажет.
А что мужики с завода скажут? Если делать объективный репортаж, придётся сфотографировать не только красивые кабинеты в конторе, но и рабочую раздевалку, где людям между шкафчиками не протиснуться, а стены вместо краски покрыты плесенью. Придётся рассказать, что все уже забыли, что суббота - выходной день, а оплачивают им работу в субботу и в ночь так , что они получают меньше, чем за будни. Что у директора все, кроме него - идиоты, и стиль руководства на заводе - оголтелое хамство, что при численности 700 человек за год приходит и увольняется ровно столько же. Что председатель "шмаковского" профсоюза - он же начальник ОК, а рабочего, который пытался организовать профсоюз, выгнали и велели к заводу не подпускать.
Что контору который раз не то что ремонтируют, а и вовсе новый дизайн ей создают, а литейка - с 1913 года, и там - как в аду. Что директор своей "даме сердца" 500-й мерс за счёт завода купил, да ещё платит за то, что она теперь на нём на работу ездит, а в цеху станки "ДИП" работают - им по 60 лет.
Вот такой репортаж получится. Не пойду я, наверно.

пятница, 11 ноября 2011 г.

БЕДНЫЙ ЯГО


Я вам хочу пересказать своими словами сочинение господина Шекспира: "Трагедия об Отелло, венецианском мавре".
- Зачем? - удивитесь вы, - ведь Шекспир и сам неплохо об этом написал.
- Тогда позвольте в начале моего повествования о печальных событиях давно минувших дней сделать две предпосылки. И если я не привлеку вашего внимания, можете дальше не читать.
Первая. В основе многих великих литературных произведений лежали реальные события, более скучные и не такие грандиозные. Грандиозными их сделал уже авторский вымысел, обеспечив тем самым им жизнь в веках. Но при этом у гениального автора все поступки героев глубоко психологически мотивированы, а описание людей, природы, событий абсолютно верны и часто содержат скрытую информацию, о которой не догадывался, возможно, и сам автор. И это позволяет сквозь канву вымысла разглядеть основу реальных событий.
Именно так поступил Шлиман: убрав из "Илиады" богов, он получил хронику Троянской войны, нашёл и раскопал Трою.
И вторая предпосылка. Есть несколько уровней познания шедевров мирового искусства. Основная масса людей довольствуются расхожими стереотипами: они что-то слышали о безумной любви Ромео и Джульетты, о безумной, опять же, ревности Мавра, а дон Кихот, похоже, был какой-то лох, который уступал место в автобусе блондинкам, даже когда не собирался с ними знакомиться, да к тому же ещё и взяток не брал. На втором уровне публика знакома с ними, в основном, по театральным постановкам, оперным либретто, а кое-кто кое-что и читал. И лишь немногие добираются до первоисточников и знают, что Пушкин на самом деле писал:
"Любви все возрасты покорны,
Но только в юные года
её порывы благотворны",
а "Приключения дон Кихота" - толстая скучная книга, которая, однако, и по сей день не потеряла своей актуальности и предупреждает: так будет со всяким, кто до дури насмотрится мексиканских сериалов.
А вот чтобы разглядеть, как я уже сказал, сквозь канву вымысла основу реальных событий, так это редко кто до этого доходит. Честно говоря, кроме меня и Шлимана, так больше я никого и не знаю.
А прелюбопытно получается, если сравнить то, что написал автор и то, что было на самом деле.
Взять, к примеру, "Сон в Иванову ночь" того же г-на Шекспира. Феи, эльфы, лошадиные головы какие-то - ну, казалось бы, какие тут могли быть реальные события, чтобы послужить основой для создания этой сказки? Но если уберём всё, чего в жизни не бывает, останется банальный сюжет. Жил где-то в городишке богатый человек, и была у него дочь, мало что богатая наследница, так ещё и Красотка. И образовался вокруг неё этакий любовный ромб, можно сказать. С одной стороны - Жених, папочкин протеже, серьёзный молодой человек, со склонностью к коммерции, способный продолжить семейный бизнес, а с другой - этакий Бабник-перехватчик, кроме как девок портить, вообще ни на что не способный. Но как раз такие Красоткам и нравятся. И, наконец, в синем углу ринга - Лучшая подруга, серая мышка, бывшая пассия Жениха, с надеждой вернуть его, или уж хотя бы утешить со временем того, кто останется безутешным.
Ну, наш перехватчик - парень не промах, уговорил девицу бежать в соседний городишко и там жениться, правда, добежали только до соседнего леса, а там он своё урвал, и жениться ему расхотелось. Да ему и раньше, похоже, не очень-то хотелось. А тут погоня - официальный Жених с Лучшей подругой, которая её и заложила - из лучших побуждений, конечно, но не раньше, чем слишком поздно. 
Прикиньте, какой точный расчёт: Жених наш совершенно отчётливо видит, что невеста его, скажем так - "сэконд хэнд" , а мы так не договаривались, и начинает ударять за Лучшей подругой, но и Бабник, продрав глаза, туда же - на то он и Бабник, ему с Красоткой уже не интересно. Теперь подруга вся в шоколаде, а Красотка - в слезах и сами понимаете в чём. Дело чуть не доходит до всеобщего мордобоя, но тут совершенно случайно на них наезжает охота во главе с герцогом, его невестой, и старый мудрый папочка при них. Герцог всегда любил поохотиться перед свадьбой. После того, как дело получает такую огласку, все они просто обязаны жениться. Мудрый правитель решает это силовым методом: поскольку 4 - это 2+2, он обрывает у нашего ромба лишние рожки и делает два диполя: Красотку с Бабником и лучшую подругу с отставным Женихом, бывшим её дружком. Пожалуй, дамы добились своего.
И как Шекспир из таких пустяков догадался сделать такую комедию! Вот что значит - Гений.
Теперь поговорим об "Отелло".
К началу трагедии расклад был такой. Действующие лица:
Отелло. Как и предок Пушкина, у себя на родине принадлежал к царскому роду, в детстве был захвачен и продан в рабство, перенёс много бед, попал в чужую страну, где в конце концов стал генералом, но чужаком всё равно оставался. Рубака и хороший полководец, чем и заслужил признательность Венеции. В военных походах ел из одного котла со своими солдатами, пил то же, что и они, да и девки, похоже, общие были. Да и в Венеции в тех же кабаках обретался. Хоть генерал, а ни кола, ни двора, и никакого опыта нормальной венецианской жизни.
Яго. Второй сапог от той же пары. Тоже стоптанный и изрядно побитый в сражениях за Венецию, правда, дослужился только до сержанта, а тут вакансия открылась, хотел в офицеры проскочить, да говорят - простоват ты больно для лейтенанта, прапорщика дали, чтоб не обижался. Как годы стали брать своё - женился, на какой-то маркитантке, что под рукой оказалась, чтоб свой угол был, чтоб было кому еду приготовить и портянки постирать. Иначе как "честный Яго" его до финала трагедии никто не называет. Не знаю, как в Венеции, а в Англии и через пару сотен лет этот тип не перевёлся. Такие сержанты - любимые герои Киплинга. Есть ли у него причины ненавидеть своего генерала? Как сказать. По службе обошли - это верно. Но если Яго собирается мстить всем, с кем переспала его жена, ему надо перейти в турецкую армию, чтобы сражаться против своих однополчан.
Эмилия, жена Яго. Что о ней ещё сказать? Хитровата, блудовата, грубовата. Входит в бальзаковский возраст - последний шанс урвать своё. С Яго у них взаимные чувства.
И, наконец, наша юная прелестница - Дездемона. Воспитывалась в строгих правилах Венеции времён Казановы. Дочь очень влиятельного сенатора, и очень романтическая молодая особа. То есть в буквальном смысле - романтическая, начиталась романов, и думает, что и в жизни надо вести себя так же. Никакого контроля над чувствами. Главное - это Любовь, влюбилась - так пусть всё вдребезги, но отдаться этой любви. А опять влюбится - и опять вдребезги? А ведь её папаша Отелло об этом предупреждал. Да и не нагулялась ещё девица.
А что мы ещё знаем о том мире, из которого Отелло выдернул её, как морковку? Родилась, училась, друзья какие-то были? Ничего не знаем.
Благородный Кассио. Кроме того, что он благородный, он ещё и хороший мальчик - хоть сейчас в "Ласковый май". Пацан вчерашний, штаны на лямках, и вдруг назначен лейтенантом. Есть отчего расстроиться Яго. А теперь догадайтесь с трёх раз, кто ему составил протекцию.
Есть ещё один персонаж - Родриго. То есть он вроде бы и есть, а вроде бы и нет - он появляется только наедине с Яго, чтобы тому было с кем поделиться своими самыми грязными мыслями. А то как бы мы об этом узнали? В общем, он что-то вроде доктора Ватсона при Яго. Кроме того, он, по-видимому, врождённый идиот. Он неограниченно снабжает Яго деньгами, чтобы тот добился для него взаимности Дездемоны (?!). Нет, ну если бы Эмилии - тогда ещё понятно. Но кто Яго - Дездемоне? Судя по их социальному положению, вряд ли они были знакомы до её замужества. Так что все сцены с участием этого персонажа можно рассматривать как авторские ремарки.
Итак, генерал Отелло решил жениться. То есть не то, чтобы решил. Если, кроме того, что ты генерал, ты ещё и старый негр, а за тебя согласна выйти юная блондинка, дай бог не помереть от счастья.
Нет, но она-то! Молодая, красивая, из богатого дома сбегает к старому негру в солдатский кабак. Пусть он и генерал, но папочка-то у неё вообще второй человек в Венеции. С чего бы? Как считает Отелло, Он Её пленил рассказами о своём героическом прошлом. Это единственный случай в истории мировой литературы.
Хотя … Дело – то как было? Пока наш старый негр бухал с соратниками в кабаке, девица сама вылезла в окошко, взяла наёмную гондолу и осчастливила его, как снег на голову. Одна, с наёмным гондольером, без ей приличной свиты и охраны… 
Может, ей очень надо было замуж? И Кассио рядом будет.
Не знаю, что решил бы наш бедный негр, будь у него время подумать, но времени ему не дали. Папаша – сенатор, чтоб поделиться своей радостью, поднял средь ночи всю челядь, родню и друзей и заявился следом, вопия на всю Венецию. И тут уж ни о каком возвращении втихую сумасбродной девицы в отчий дом (как Наташу Ростову от Курагина) и речи быть не может. У Отелло теперь только два выхода – суд Линча или женитьба. А потому молодые наши объявляют, что уже обвенчались. Где? Ночью, в кабаке? Вы видели там священника? И, кстати, мавр – не мусульманин?
Но тут их всех зовут без промедленья к дожу, Венеция в опасности – турецкий флот идёт на Кипр. Кроме как Отелло турок бить некому, и плыть на Кипр надо немедленно. Куда деваться бедной Дездемоне? Отелло робко заикается – как бы, мол, генеральше моей квартирку какую – нито, да пензию, пока я в командировке, но дож ловко переводит стрелки на папу, а папа говорит – я и вовсе ни при чём, сбежала так сбежала, у ей теперь муж есть. Но тут наша молодая просит дожа извинить её за присущую ей простоту, и заявляет, что всю жизнь мечтала съездить с милым в медовый месяц на войну. От этого шансы стать вдовой, пожалуй, не уменьшатся, зато резко падают шансы стать соломенной вдовой.
          Д о ж
Решите сами, здесь ей оставаться
Иль с вами ехать; очень спешно дело –
Ответьте спешно; ехать вам сегодня.
Д е з д е м о н а
Сегодня ночью?
Д о ж
Да.
О т е л л о
Я рад душевно.
То есть он всегда любил войной заняться вместо первой брачной ночи.
Напоследок папа благословляет молодых:
- Смотри за нею, мавр, она
отца уж обманула – будет ли верна!
Отелло с одним из своих офицеров тут же отплывают на Кипр на двух кораблях, на третьем утром им вдогонку отправится второй, взяв полномочия генералу от сената, и всё, что ему положено по чину. А так же молодую жену со служанкой. В служанки ей определили Эмилию. Она её дурному не научит.
Но тут вопрос: кого из офицеров взял генерал Отелло с собой? Кассио, который в солдатской словесности силён, или Яго, который на глазах Отелло дрался на Кипре, на Родосе и в землях разных, языческих и христианских? Не на пикник, чать, едут, такая заварушка предстоит, что надо иметь при себе проверенного человека, а Кассио только под ногами путаться будет.
Так что, как бы господин Шекспир не отмазывал Кассио, не мог Отелло взять его с собой. Это в жизни Отелло человек простодушный. Но генерал–то он хороший. А значит, не Кассио, а Яго отплыл ночью с Отелло на втором корабле, а Кассио с дамами – утром, после того, как канцелярия Дожа открылась и выдала всё, что Отелло причиталось. Война – войной, а обед по расписанию.
А к т  в т о р о й
На Кипре. ]
(Честно говоря, тут неувязочка получается. От Венеции до Кипра – тысячи две с половиной километров, и плыть им по тем временам дней пять, не меньше, а туркам, даже от Босфора – втрое ближе, так что поспевал Отелло только к шапочному разбору. Но Шекспиру из Англии всё это казалось рядом, так что венецианские корабли вроде как на следующий день прибывают)
На Кипре все в тревоге. Ночью пронёсся шторм – скорее, ураган. Где турки, где подкрепления из метрополии – неизвестно. Мобильников-то не было ещё. Но в море появляется корабль. Наместник Монтано со своими офицерами спешит на берег. Венецианский корабль «Веронец», весьма потрёпанный, но целый, входит в порт. На берег сходит прапорщик Отелло. Его корабль бурей отнесло, он был свидетелем, как флот турецкий бурей разметало и много кораблей погибло. Войны не будет. Где генерал Отелло, жив ли, он не знает, надеялся, что тот уже на Кипре. Что ж, остаётся только ждать.
Второй корабль к гавани идёт. Народ спешит встречать Отелло. Но это наши милашки прибыли. Они вышли в море после шторма и прямиком спокойненько дошли до Кипра.
- А где этот противный папашка, почему он не встречает свою любимую жёнушку?
- Ах, Дездемоночка, вам так к лицу матроска!
На глазах у скрежещущего зубами Яго эта сладкая троица обменивается поцелуйчиками и галантными любезностями. Благо, как сказал Кассио, воспитанье им это позволяет. За этим представленьем все забыли, что генерал-то, может, утонул. И как-то никто не обратил внимания, что корабль Отелло входит в гавань. А вот и генерал, никем не встреченный и никому не нужный, выходит на площадь. Но, видать, он за эти пять дней так распалился в ожидании первой брачной ночи, что ничуть не озадачен такой встречей, и при виде Дездемоны от радости ревёт, как олень во время гона:
- Жена моя!   - и далее, высоким штилем десять строчек.
По случаю чудесного избавления от турецкой эскадры объявляются народные гулянья, а лейтенант Кассио назначен в караул. Кого ж ещё? Он на галере отдохнул неплохо, и надо к службе приучать его, пока нет турок. К тому ж, у генерала, похоже, что-то виденное краем глаза отпечаталось в подсознании, и у него появились некоторые сомнения по поводу последних назначений.
Красавчик наш с приказом справился неплохо: надрался тут же, как ишак, до полного озверения, но виноват в том Яго. Если вы по молодости имели женатых друзей, вам эта песенка знакома. Надравшись, вспомнил, что он таперича не то, что давеча, он теперь офицер, вытащил свою шпажонку и принялся гоняться за прохожими. Наместник Монтано, Яго и другие офицеры попытались его остановить, так он в запале своей зубочисткой сделал лишнюю дырку в Монтано.
Пришлось генералу опять оставить любимую жену и разбираться с этими придурками. Монтано он обещал собственноручно заштопать и зашпаклевать в местном госпитале, а Кассио отстранил от службы. Не слишком строгое наказание за дебош и ранение первого человека на острове. Кассио с перепуга протрезвел, но не слишком. Нет бы прикинулся веником – и в угол, сиди, не отсвечивай, тем более, что намекнул Отелло через третьих лиц – подождём, пока всё утихнет, и верну обратно. Так нет – он ведёт себя как избалованный истеричный младенец, у которого мать забрала конфетку перед обедом, чтоб аппетит не испортил. Отдай сейчас, и всё тут!
Не успел Отелло вернуться из госпиталя, как Кассио, на рассвете, привёл ему под окна банду музыкантов с гнусавыми духовыми инструментами и устроил концерт. Это чтоб генералу удружить. У нас вообще-то за такие вещи морду бьют. Я даже стал сомневаться, в самом ли деле он просто идиот. Может, издевался над старым бедным негром внаглую? Генералу пришлось им заплатить, чтоб поспать дали. Потом, не успел тот уйти из дома осматривать укрепления, как Кассио пробрался к его жене – лучший способ помириться с начальником! - чтоб уговорить её похлопотать за него перед мужем. Хотя служанка передала, что она и так уже хлопочет. Но он в личной беседе, видимо, сумел привести настолько веские аргументы, что Дездемона тут же обещала, что лишит мужа всех видов довольствия, пока Кассио снова не станет любимым лейтенантом не только генеральши, но и генерала. Притом никто даже не поинтересовался, жив ли Монтано, который вроде помирать собирался, но Дездемоночка считает, что её красавчику за такую мелочь достаточно простого замечанья.
(Дальше – полная хренатень. Генерал использует каждую свободную минуту для консультаций по своим семейным делам с прапорщиком, а не с замполитом или хотя бы нач.штаба; генеральша при виде мужа начинает верещать и топать ножками, чтобы он немедленно полюбил Кассио, как она, и вернул на должность, а наш красавчик интенсивно с ней общается, убегая, как робкая лань, при виде Отелло, который уже больше напоминает разъярённого быка, а не влюблённого оленя. Отелло, видя, как каждый раз при его возвращении домой от жены выскакивает Кассио и удирает, начинает обсуждать с Яго конкретные способы убийства жены и любовника, причём Яго обещает взять Кассио на себя. Это чтоб мы потом не удивлялись, почему Отелло убьёт жену и себя, а Кассио не тронет; видимо, на Яго понадеялся. Все действующие лица постоянно становятся в третью позицию и произносят монологи – предпринимается массированная атака на психику зрителей, ведь они должны поверить не в то, что видят, а в то, что им говорят.
В дополнение ко всему этому вовсю задействуются мифические персонажи: кроме уже упомянутого Родриго, который неизвестно как прибыл на военном корабле в зону боевых действий, появляется Бьянка. До сих пор о ней лишь однажды вскользь упомянули в самом начале первого действия: специально для нас Яго говорит Родриго, что Кассио без памяти влюблён в одну красотку. Это нам в подсознание забивается гвоздик, что, мол, у Кассио есть безумная любовь, так что его отношения с Дездемоной вполне невинны. Теперь же и Бьянка неизвестно как (наверно, на чартерном прилетела) появляется в прифронтовом Кипре, в неделе пути от Венеции, и оказывается, что она просто шлюха, а влюблённый в неё Кассио называет её не иначе, как «надушенный хорёк». Нужна она здесь только для того, чтоб хитроумный Яго дал подслушать Отелло её разговор с Кассио, выдав за Дездемону. 
Старый негр, похоже, ещё и глухой был, голоса жены не знал.
А тут ещё прибывает из Венеции некто Лодовико, посланец дожа, с абсурдным приказом: Отелло отбыть в Венецию, оставив Кассио наместником. Это очень интересно, вдумайтесь. Кроме того, что Лодовико – посланец дожа, он ещё и родственник Дездемоны. И он привозит приказ, который был написан, скорее всего до того, как дож получил какие – либо известия с Кипра. А если и получил, ещё интереснее: вместо Монтано, который лежит раненый в госпитале, наместником назначается Кассио, который на службе Венеции отличился только одним: будучи назначен в караул, напился, устроил пьяный дебош и тяжело ранил наместника, и в настоящее время от службы уволен. 
Получается, вроде как Кассио перед отъездом сказали: ты езжай там, Монтано зарежь, а мы тебя вместо него наместником назначим.
Видимо, и в те времена суд не очень верил результатам следствия, если не было улик, и потому улика появляется. Это пресловутый платочек с вышитой клубничкой, который Дездемона якобы потеряла, а подлый Яго подкинул благородному Кассио, а тот, в свою очередь, отдал шлюхе (или красотке, я запутался) Бьянке переснять узор. Хотя это был обычный носовой платок и использовался хозяином по назначению (Отелло просит жену дать платок, так как у него сильный насморк), платочек-то был непростой. Ещё его покойной маме его подарила цыганка, и объяснила, что, пока платок у неё, муж ей будет полностью покорен. А мама, помирая, отдала платок сыну, завещав отдать будущей жене. За что она сына так не любила? 
Платочек этот побывал с Отелло во всех сраженьях, кораблекрушеньях, и даже в плену и в рабстве он его сохранил. Интересно, где он его тогда прятал. Помните часы в «криминальном чтиве»? Во всяком случае, хотя платок был старше, чем Отелло, и тот в него сморкался иногда, Отелло подарил его невесте. Ни хрена себе свадебный подарочек от генерала! Чем стирал, интересно, у меня платки столько не держатся.
И что ещё интересно, Шекспир этот момент никак не комментирует, то ли у Отелло в роду все подкаблучники были, то ли он покойную маму так уважал, но ведь любой нормальный мужик оставил бы платок себе, гарантировав этим себе счастливую семейную жизнь. А Отелло отдал.
Да наверно обыкновенный сопливчик был, просто, когда Дездемона припёрлась к нему в «Стрелец», где они с ребятами бухали, у него ничего подходящего для свадебного подарка больше не было, и купить не успел – сразу на Кипр отослали, вот он ей и впарил.
Так что все эти чисто драматические события, специально написанные нами мелким шрифтом, мы вынесем в скобочки, и будем принимать критически.)
Итак, вернёмся к нашим берберийским баранам. Вернулся наш герой домой совсем никакой. Ночь после плаванья поспать не дали, целый день по укрепленьям лазил, съел на завтрак, обед и ужин скандал от любимой жены (как тут не вспомнить – она его за муки полюбила!), а вечером пришёл – опять скандал. Верни Кассио, он тебя так любит, он за тебя всегда заступался, когда я о тебе плохо говорила. Интересно, когда это?
Пора бы подвести итоги экспедиции.Турок раскидало штормом, войны не было, но без всякой войны его лейтенантом то ли тяжело ранен, то ли убит первый человек на острове. Причём лейтенантом он сам назначил совершенно не годного для этого человека, а старого соратника Яго ни за что обидел, обойдя по службе. А тут прибывает родственник жены и через его голову уволенного со службы Кассио назначает наместником.
У кроткой красотки Дездемоны сразу после замужества характер кардинально испортился, а её протеже Кассио вылазит от неё только при приближении мужа. Который видит её гораздо реже. И дуэнью ей неплохую подобрал.
Похоже, это первый случай, когда над ним вся армия тихо ржёт в кулак. Тут уж точно, как сказал Высоцкий:
- Если правда оно – ну, хотя бы на треть,
Остается одно – только лечь, помереть.
А, главное, и винить–то особо некого – со всех сторон сам дурак. Так что остаётся одно: зарезаться служебным кинжалом.
Тут бы нашей блондинке помолчать немножко, поутихнуть, пожалеть мужа – может, и обошлось бы, так нет – обещала же своему придурку, что и в постели будет мужа допекать, пока своего не добьётся, ну и допекла…
Оно, конечно, красиво:
- Молилась ли ты на ночь, Дездемона?
Но, сдаётся мне, придушил он её без лишних слов, а с диким рёвом, что называется, в состоянии аффекта.
(Если верить г-ну Шекспиру, придушенная Дездемона ещё разговаривает со служанкой, и только потом умирает)
А в это время в городе вышеупомянутый Лодовико с Грациано, дядей Дездемоны, который вообще непонятно откуда здесь взялся, слышат на тёмной улице крики, идут туда, и кого же они там застают? Конечно, благородного Кассио, над свеженьким трупом человека, которого опознают как венецианского дворянина, того самого, которого ему помешал зарезать Монтано в прошлый раз. Об этом говорит подоспевший честный Яго, но его почему-то никто не слушает. Кассио слегка ранен в ногу, но кричит, что умирает, что этот человек на него напал с шайкой воров. 
Поскольку покойник своей версии не выдвигает, все сразу верят Кассио и отправляются в гости к Отелло, который вообще-то собирался поспать. Причём Кассио несут на носилках, а сбежавший из госпиталя непонятно кем разжалованный Монтано тоже примыкает к ним.
Ввалившись в супружескую спальню, честная компания наблюдает кошмарную картину. Дездемона на брачном ложе совсем скучная, мавр над ней рыдает, а её служанка, она же жена Яго, кроет его распоследними словами. 
Все с криками: - Держите Мавра! – убегают за двери, причём прихватив его меч, мавр пронзает себе кинжалом, после чего тоже произносит последний монолог, Эмилия вопит: - Ловите Яго, он во всём виноват, все ей сразу почему-то верят, Яго смекнув, к чему идёт дело, протыкает её и задаёт дёру. (Впрочем, что протыкает – ещё не факт, Шекспир всегда любил в финале кучу трупов) Все его ловят, а поймав, поручают благородному Кассио пытать его самыми страшными пытками, пока он не сознается во всём, в чём надо. 
Тут где-то Грациано поминает между делом, что Брабанцио, папаша Дездемоны, дуба врезал от огорчения, и теперь он – законный наследник и Брабанцио, и Дездемоны, и Отелло, и домик-то теперь его.
С чем все присутствующие его и поздравляют, а Кассио – с назначением на должность наместника, причём Монтано не имеет ничего против. Наверно, жить хочет.
К О Н Е Ц .
P.S. Решил я заглянуть во вступительную статью, дабы уяснить – а что говорит об этом современное литературоведение, и не открыл ли я, образно говоря, Америку. К сожалению, статья начиналась с анализа “Ромео и Джульетты”, и я погиб на фразе:
В любви Ромео и Джульетты Шекспир выразил истинно ренессансное представление о любви как о мощной гармонизирующей силе, объемлющей собой плотское и духовное и составляющей части космического универсума. “


P.P.S.  эту историю я написал давно. Теперь мне кажется, что дело было ещё глубже, и в новую схему ложатся все факты, в том числе даже такой пустяк, как то, что Дездемона "всё рассказала" служанке после того, как её придушили.
Дож решил уничтожить слишком влиятельного сенатора Брабанцо. Тот, в свою очередь, решил перед схваткой вывести из-под удара дочь и отослал её с Отелло на Кипр. С ними он посылает телохранителя - Родриго. Но дож решил уничтожить не только сенатора, но и его сторонников на Кипре: генерала Отелло и губернатора Монтано. Он посылает киллера Кассио и всю бригаду: Грациано и пр. Кассио в награду обещано губернаторство, а Грациано - имущество Брабанцо и Отелло.
Я, может, перепишу эту историю, но сначала прочитаю историю Венеции.

воскресенье, 30 октября 2011 г.

МНЕ ХОЛОДНО ЖИТЬ В ЭТОМ МИРЕ, МОЙ ДРУГ

Бывают ситуации, когда мне стыдно, что я — русский, а бывает, мне жалко, что я — человек.

Дело было в голодные 80-е. Был у меня соратник, ещё тот козёл. И, поскольку дерьмо всегда вверх всплывает, он был начальником. И поехали мы с ним в Питер, в командировку, на недельку. Он заранее сообщил в ту контору, чтоб нам забронировали места в гостинице, но у них была общага для приезжих, куда они нас и направили. Что он посчитал унижающим его достоинство, и каждый день после работы он ехал в гавань, в гостиницу, где спрашивал: - Есть места?, на что получал, как плевок, дежурное «нет» администраторши, ехал в общагу, брал чего пожрать и бутылку бормотухи, принимал и заваливался до утра.

Я сходил в Эрмитаж посмотреть на свою любимую картину - куст сирени Мане, заодно попал в золотую кладовую. На что от него услышал: -Зачем оно тебе? Ты что, его съешь?

Нет, я знал, что он — козёл, но что бывают такие козлы — как-то не задумывался. В ходе разбирательства выяснилось, что в Питере он уже был, и не раз, и не то что не был ни в одном музее или театре, он Медного Всадника и то не видел. Всё, что нельзя было съесть или поставить у себя на сервант, для него не существовало. И я решил насильно приобщить убогого к культуре.

Я внушил ему, что его священный долг как отца семейства, привезти домой килограмм пять сосисок ( у нас и слово такое забыли). И впарил ему, что вчера видел магазинчик, где продают хорошие сосиски. Потом мы поехали до Невского, и я его протащил через Аничков мост, через Дворцовую, Сенатскую, короче, прежде чем получить обещанные сосиски, которые продавались минимум в тридцати магазинах, мимо которых мы прошли, он он у меня ознакомился с историческим центром города. Может, что за мозжечёк и зацепилось?

Так к чему это я вспомнил историю двадцатипятилетней давности? Да просто, похоже, мир совсем окозлел. Учёные, чтоб получить деньги на лунную программу, вынуждены впаривать всему миру, что на Луне тоже есть что-то, что можно сожрать.

пятница, 28 октября 2011 г.

Как я сжёг Стефана Цвейга


ПОКОРЕНИЕ ЮЖНОГО ПОЛЮСА,

или

За что спалил я в печке Цвейга





Эта книга появилась у меня в гнусные времена брежневского застоя. Все мы тогда не работали, а выполняли план, и издательства тоже выполняли план, а что детские пальтишки швейной фабрики или книги местного издательства в полном объёме шли в утиль, никого не волновало. И купить хоть что-нибудь вроде классики уже было удачей. Так у меня появилась книга Стефана Цвейга «Звёздные часы человечества». Пару раз я пытался начать её читать, но дальше первых страниц дело не шло. И вот недавно эта книга попала мне в руки, и я решил её почитать — сколько книге валяться! Думаю, не пошло с начала — посмотрим что-нибудь в конце. Я открыл наугад. Глянул страницу, другую. И с громкими матами отправил книгу в печку.
Чтобы объяснить, почему я это сделал, придётся вспомнить историю открытия Южного полюса.
Работа моя некоторым образом связана с путешествиями, поэтому книги великих путешественников вызывали у меня не только художественный, но и профессиональный интерес. И так вышло, что я прочитал подряд книгу Амундсена «Моя жизнь» и дневники капитана Скотта. Почему же гораздо более многочисленная и имевшая больше средств экспедиция Скотта проиграла?


1. Предыстория. Скотт.

Это была не первая экспедиция англичан и капитана Скотта в Антарктиде. В предыдущей экспедиции они были совместно с Шеклтоном, но Шеклтон заболел и выехал в Англию на год раньше. Экспедиции в те времена снаряжались на деньги, полученные в основном от издания путевых заметок и чтения лекций. Это считалось правом человека, организовавшего экспедицию, ведь должен же он возместить расходы и собрать деньги на следующую экспедицию. Но, когда Скотт прибыл в Англию, оказалось, что Шеклтон «снял сливки», и на полученные деньги собирает свою экспедицию. Он собирался идти на полюс.
Команда в несколько десятков человек, транспорт: мотосани, которые больше ломались, чем ездили, пони из Маньчжурии, которые всё время проваливались в сугробы и трещины, и которым нужен был корм, одежда — меховые комбинезоны, в которых при движении человек сразу потеет, а остановившись — мёрзнет. Никто из экспедиции не ходил на лыжах, да и лыж у них не было. Они вроде как собирались идти к полюсу в английском климате, а посмотреть, как живут северные народы — ну что вы, как это англичане будут учиться у дикарей!
Шеклтон, пройдя часть пути к Полюсу, понял, что при такой скорости движения ему живым не вернуться, и повернул назад.
Скотт сумел уговорить Адмиралтейство дать ему деньги, и по существу, его экспедиция стала государственной. Он должен был отработать эти деньги — открыть Южный полюс. Но он снаряжает экспедицию так же, как была снаряжена их предыдущая экспедиция и экспедиция Шеклтона.

2. Предыстория. Амундсен.

Амундсен на «Фраме», который он купил у Нансена, собирается повторить попытку достигнуть Северного полюса. Тогда уже было известно, что льды в Арктике дрейфуют от Берингова пролива почти мимо Северного полюса и дальше к Гренландии. По плану, они должны были дрейфовать с кораблём, и от точки, наиболее приближённой к полюсу, уйти с нартами и байдарками, дойти по льдам до полюса и потом выйти к островам Франца-Иосифа. В предыдущей экспедиции Амундсен хотел пройти за первое лето Северным морским путём до Берингова пролива, но их затерло льдами Таймырского массива, где они зазимовали. К тому же на зимовке Амундсену сломала ударом лапы плечо белая медведица. Экспедиция не удалась, и в этот раз Амундсен решил обойти Евразию с юга, и из Тихого океана выйти к Берингову проливу.
Однажды вечером, когда экспедиция уже была практически снаряжена, к нему пришёл друг и сообщил, что кредиторы (которых у Амундсена было немало), опасаясь, что он погибнет по пути на полюс, хотят завтра арестовать судно. Амундсен собрал свою команду и ночью отплыл.
Всё снаряжение экспедиции было продумано: начиная от формы корабля с округлыми бортами, благодаря чему льды не раздавливали, а выдавливали его вверх, до ящиков со снаряжением, повторявших конфигурацию стенок трюма и сбитых из дощечек медными гвоздями, чтоб на месте из них можно было бы строить немагнитные будки для геомагнитных наблюдений. Амундсен, зная, как часто экспедиции терпели неудачу из-за разногласий между капитаном корабля и начальником экспедиции, получил патент капитана и сам управлял своим кораблём. Основной продукт был сделан по его рецепту — на основе эскимосского пеммикана (вроде тушёнки) с добавлением овощей, чтоб избежать цинги.
В общем, всё было продумано до мелочей, и если вы собираетесь путешествовать, стоит почитать эту книгу. Ведь успех экспедиции закладывается при её подготовке.
Дойдя до Мадейры, Амундсен узнаёт, что Пири достиг Северного полюса. Значит, никого не будет интересовать Амундсен, достигший его вторым. И он решает идти к южному полюсу. Он не ходил в Антарктику, но он готов к этому лучше Скотта.

3. Первый год.

Оба корабля загружены углем так, что больше не взять, мешки с углем лежат и на палубах. Уголь — это тепло, а тепло — это жизнь. И поэтому надо выбрать путь к Антарктиде так, чтоб как можно позже встретить льды. В открытом море можно идти под парусами, а чтоб маневрировать во льдах, приходится запускать машину и жечь уголь.
И Амундсен на «Фраме», изучив записи других экспедиций, выбрал такой маршрут, что они практически не встретили плавучих льдов. Базу они поставили на леднике, выбрав, опять же по сведениям предшественников, место, где ледник не ползёт в море.
Скотт, не первый раз идущий к Антарктиде, умудрился впереться во льды в таких широтах, где до него никто льдов и не видел. Зато пишет в дневнике, явно рассчитанном на читателей из Адмиралтейства, какие у них все замечательные ребята, и как им не везёт. Угля стопили до дури. Базу они ставят на скальном берегу, недалеко от Амундсена, но климат там гораздо жёстче. Компания у них большая, есть даже стюарт, который подаёт господам офицерам пудинг на завтрак.
У Амундсена — пять человек, едят пеммикан и тюленей, которых здесь же и добывают, заготовляя их жир: это и топливо, и освещение, и еда для себя и собак. Хоть и воняет. Один из его соратников сшил на пробу носки из тюленьей шкуры, оказалось — тепло и удобно, и они наготовили таких носков.
У Скотта мотосани не ездят, лошади проваливаются в сугробы и трещины. Есть две собачьи упряжки с русскими каюрами, но их как-то не замечают, они ведь не англичане, и непонятно, для чего используют. Кто-то предложил сделать лошадям снегоступы, Скотт это пишет в своём дневнике и приходит очередной раз в восторг от того, какие они все хорошие и инициативные ребята, но ничего так и не делают.
В первое лето обе команды устраивают склады с продовольствием по пути к полюсу. Эти склады будут использовать на обратном пути. И здесь маленькая разница: Амундсен не только сам склад отмечает вешкой, а в стороны от него через 50 м ставят пронумерованные вешки. Тогда на обратном пути не придётся слишком точно держать направление и искать склады, а, выйдя к любой вешке (при расстоянии 50 м их проскочить трудно), по её номеру определить, в какую сторону и на каком расстоянии склад. А у Скотта опять все великолепные ребята.

4. Поход к полюсу.

Команда Амундсена, на лыжах, на собачьих упряжках, в удобной одежде, в какой ходят чукчи и эскимосы, бежит к полюсу. По мере того, как груза становится меньше, лишних собак забивают, и они идут в пищу собакам и людям. Они приходят на полюс, делают необходимые измерения, устанавливают там Норвежский флаг и возвращаются.
Скотт с толпой народа тащится пешком, в меховых комбинезонах, с лошадьми, потом заморенных лошадей забивают, толпа идёт назад, а шестеро героев пешком идут к полюсу, волоча нагруженные нарты.
Через некоторое время становится ясно, что график движения у них хуже, чем у Шеклтона, и им тоже надо повернуть назад, они не успеют вернуться с полюса. Но Скотт понимает: вернувшись в Англию, не достигнув полюса, когда там побывал норвежец , он будет конченым человеком. Англия ему не простит. И он решил стать мёртвым героем, чтобы его сын стал джентльменом.
С этого дня лейтмотив всех записей в дневнике Скотта: Мы отличные парни, мы сделали всё, что могли, но нам не везёт, позаботьтесь о моей семье! И он идёт до конца. Ладно бы сам, но с ним ещё пятеро, в том числе и матросы, люди подневольные. На обратном пути — и поиски складов, два из которых так и не нашли, и пустые канистры из-под керосина — кожаные прокладки смёрзлись, и керосин испарился, и матросы, которые уходят из лагеря, чтоб не вернуться. И всё же Скотта чуть не спасли. Наши каюры на двух упряжках поехали навстречу, и, когда между ними остался один переход, задула пурга. Когда пурга кончилась и они доехали до следующего склада, живых там не было. Один дневной переход!



* * *

И вот, открыл я Цвейга, а этот восторженный идиот, брызжа слюной, пересказывает своими словами дневники Скотта. Ещё как! Бедный Скотт не только был вынужден бороться со стихией, но и с подлым врагом — Амундсеном, коварно решившим похитить у него награду. И вот, приходит он на полюс, а там развивается презренный норвежский флаг! (курсив -дословно). После чего и полетел он в печку.

Эпилог

У нас тоже есть свой полярный герой — Седов. У него экспедиция была спланирована и организована так, как за 50 лет до него уже не делали. Набрал какого ни есть народу, нанял в Архангельске коч «Св. Фома», пианино не забыли загрузить, люди благородные, правда, из-за этого воды потом не хватило, хотели в первое лето забраться на землю Франца-Иосифа, однако почему-то оказались на Новой Земле, переболели цингой, на второе лето кое-как доплыли до земли Франца-Иосифа, а там он приказал двум матросам везти себя к полюсу на саночках, бо ходить уже не мог. Матросы через три дня воротились, сказали — помер барин. Наш народ понаходчивей англичан будет.
Не люблю героев. Не умеешь срать — не рви жопу.